Дурной воздух вёл её привычной тропой. Она шла, забыв, что нужно смотреть на дорогу. Он шёл рядом, забыв, что нужно контролировать слова. «А, он ещё здесь», — в духоте она думала громко, но не вслух. Ей казалось, что она одна, а он был рядом. Тогда она встала. Как вкопанная. «Дальше пути нет, — решила она. — О чём это я, интересно?»
⠀ Постояла миг и ринулась быстрым шагом в обратную сторону. — Куда ты? — он перешёл на простые речевые конструкции. — Мне душно. — Тут везде душно. — Там нет тебя, — грубила она. — Но там есть ты, — грубил он. ⠀
Они оба понимали, что их паника и боль — результат контакта не друг с другом, но с самими собой. Они замерли. Она на полушаге от него прочь. Он в пол оборота к ней. Будто бы из-за дома выскочил фотограф, щёлкнул и картинка застыла. Краски на ней вспыхнули. ⠀
— Что мы делаем? — она говорила тихо. — Сейчас наблюдаем за собой и тем, что с нами творится. — Чтобы не начать злиться? — Чтобы не пуститься в пустые разговоры с ненужными глупостями и ранящими словами. Мы следим за тем, что у нас внутри, — говорил он. — Что болит. Что зовёт. Какая часть нашей личности подкинула нам эти преграды мыслей и зачем... — И зачем мы опираемся на них. Не осудить бы. Не… о чём мы с тобой говорили? — уточнила она. — Я не помню, — соврал он. — Давай продолжим путь по тишине.⠀
Юркая тишина вылетела из кармана его ветровки, надулась незримым гигантским шаром и растеклась по пространству, где они шли. Заложило уши. Заморозило плечи. Он поцеловал её в висок. Она взяла его за руку. Стало тепло. ⠀
Всякий раз, когда приходит мысль — шальная или спокойная, грустная или нейтральная — не начать бы действовать молниеносно. Замедлиться бы и понаблюдать: откуда явилась эта мысль. Уж не привычка ли это? Уж не тёмная ли часть Души начинает править бал? Можем ли не обратить на неё сегодня внимание? Это забота. ⠀